Рукопожатию над Эльбой – 50 лет: космонавты и ученые рассказали о неизвестных деталях полета «Союз-Аполлон»

Обозреватель «МК» пообщалась накануне юбилея с космонавтами и учеными, принимавшими участие в том проекте, и узнала:

— как между участниками полета был решен спор, кому быть «штырем»;

— как Алексей Леонов напоил на орбите американских гостей «Пшеничной»;

— какую роль сыграл полет «Союз-Аполлон» в жизни двух российских детдомовских ребят.

В 1975 году на высоте 225 километров над Землей на скорости 8 километров в секунду встретились две политические системы, два разных мира. И впервые пробыли в космическом состыкованном состоянии 46 часов 36 минут. Этот полет стал кульминацией совместной программы, которая началась в 1972 году, когда между странами было подписано соглашение о сотрудничестве в области космических исследований. А началось все с необходимости создания совместных спасательных систем в космосе.

Так на двух континентах началась разработка стыковочных узлов, систем радиосвязи, адаптационных мероприятий при переходе из одного корабля в другой.

«Всем хочется быть «штырем»»

Главным препятствием были стыковочные узлы американских и советских кораблей, которые не подходили друг к другу. Ну как не подходили...

«К тому времени для стыковки кораблей (и у нас, и у американцев) использовалась система «штырь-конус», – рассказывал в свое время в интервью телестудии «Космопорт» инженер по системам космической стыковки Виктор Павлов. – А как выбрать – кому быть «штырем», а кому «конусом»? Возникла проблема, которую разрешить было нелегко, ведь все хотят быть активными, хотят быть сильными, хотят быть «штырями»...».

Не только активно-пассивная схема «штырь-конус», которая потенциально могла дискредитировать одну из сторон, была поводом для разработки новой системы стыковки. У сопрягаемых элементов была разная геометрия, не подходили размеры отдельных связующих элементов, действующих на них нагрузок.

Поэтому российскими инженерами был разработан новый, так называемый андрогинно-периферийный агрегат (АПАС-75), работающий по принципу сцепки двух узлов с раскрытыми «лепестками». При стыковке эти «лепестки» соединяются, выравнивая стыкуемые поверхности.

Но кроме различий в стыковке, которые были преодолены, перед учеными стояла еще одна преграда – разная внутренняя атмосфера кораблей. По словам физиолога Института медико-биологических проблем РАН, академика Виктора Баранова, американская техника работала в чисто кислородной среде, а советские аппараты — на воздушно-газовой смеси, то есть, на обычном воздухе.

«Пришлось, перед тем, как космонавтам и астронавтам зайти друг к другу в гости, уравновешивать давление между отсеками, – рассказывает ученый. – Американцам приходилось немного поднимать свое, чтобы у наших при посещении их корабля не возникло декомпрессионной болезни».

Кстати, после американцы последовали нашему примеру и тоже перешли на обычную воздушную смесь.

Приветственный обед с горячительным

Итак, когда все технические моменты были улажены, экспериментальный полет стартовал. Это произошло 15 июля 1975 года. С Байконура отправился на орбиту «Союз-19» с Алексеем Леоновым и Валерием Кубасовым, а с космодрома во Флориде – «Аполлон-18» с Томасом Стаффордом, Вэнсом Брандом и Дональдом Слейтоном. Стыковка кораблей состоялась спустя двое суток после старта. Процесс контролировался станцией дальнего радиолокационного наблюдения «Дунай-3» Центра контроля космического пространства Министерства обороны СССР.

«Люки открыты, Том находится в орбитальном модуле», – сразу после стыковки передал Леонов на Землю.

Рукопожатие было крепким, – Алексей Архипович знал в нем толк, и не раздумывая долго, перетянул Тома Стаффорда на свою территорию.

«Это такая бессловесная дуэль была, – обозначала, кто в космосе — ас, а кто к нему в гости прилетел», – выдали мне версию того «психологического маневра» Леонова в кулуарах Музея космонавтики ветераны отрасли, собравшиеся на встречу, посвященную 50-летию «Союза-Аполлона».

Я вспомнила, как во время нашей беседы в свое время космонавт сам описывал этот момент следующим образом: «Я взял его за руку и втащил к себе в корабль... В 1945-м году наши отцы встречались на Эльбе, а спустя 30 лет советский и американские солдаты, их дети, встретились над Эльбой, – как это случилось, я не знаю...».

Первая встреча космонавтов и астронавтов в «Союзе» продолжалась два с половиной часа вместо запланированных полутора часов и завершилась дружеским обедом. Гостям очень понравилась советская космическая пища и не только...

Из рассказа Алексея Леонова: «Я подаю каждому тюбики, на которых написано «Русская водка», «Пшеничная водка»... Том говорит: «Нам нельзя!». Я ему: «Том, это наша русская традиция, ты меня обидишь». – «Нет, это невозможно!». – «Том, это очень плохо с твоей стороны». – «Окей», – говорит Том, но показывает на телекамеру, которая за нами наблюдает. Я говорю: «Я ее сейчас закрою» и делаю попытку завесить ее чем-нибудь, но тут же с Земли, из ЦУПа раздается: «Не закрывай!». В общем, открывают они тюбики, – чин-чин, подносят к губам... А в них оказался борщ! Это был розыгрыш, и как сказал после, когда все дружно смеялись, один из американцев, «лучше бы в тюбиках действительно была водка».

При полёте кораблей в состыкованном состоянии было проведено четыре перехода членов экипажей между кораблями. 19 июля они расстыковались, после чего, через два витка, произвели повторную стыковку.

«Доброе утро, Америка!»

Интересные детали о подготовке Алексея Леонова и Валерия Кубасова к историческому полету поведала дочь Алексея Архиповича Оксана Леонова. Оказывается, изначально к стыковке с американцами на орбите готовили Виктора Горбатко. Но, по словам Леонова, несмотря на то, что Горбатко был хорошим космонавтом, хорошо знал математику, в языке был просто «заколдован», никак он ему не давался.

«Руководители проекта полгода с ним занимались, потом вызывают меня и говорят: «Немедленно приступай к занятиям английским языком!» – рассказывал Леонов. По словам его дочери, только семье было понятно, насколько дерзкой и нелегкой была миссия Алексея Архиповича. Вместе с ним английский поневоле в течение двух лет ежедневно учили все домочадцы...

Зато, оказавшись над Америкой (Москва впервые транслировала запуск и полет «Союза-Аполлон» в прямом эфире на весь мир), все-таки выучившему английский Алексею Леонову был доверен репортаж с орбиты.

«Представьте себе, – рассказывал своей дочери космонавт, – 7 утра, наша состыкованная система находится над Америкой, и я, советский полковник, передаю жителям США по радио: «Гуд монинг, Америка! И дальше, снова по-английски: «Это я, Алексей Леонов, командир советского корабля «Союз» и член миссии «Союз-Аполлон»!» Дальше текст был о том, что русский полковник якобы видит с орбиты (на самом деле это снова был розыгрыш, только уже не трех американцев, а целой нации), как они ходят там все по улицам, видит каждый желтый автобус, которым управляют блондинки. Как пояснял в разговоре с родными Алексей Архипович, конечно, всего этого он не видел, просто узнал как-то, что американские матери по очереди садятся за руль школьных желтых автобусов, чтоб отвозить своих детей в школу...

Благодаря Оксане Леоновой мы узнали и о смешных случаях, происходивших после с астронавтами в нашей стране и наших – в США. Так при поездке в Самарканд, где американцев угостили шикарным узбекским пловом, никто не ожидал, что они станут по своей американской привычке запивать это достаточно жирное блюдо холодной водой. Закончилось это тем, что случилось у них расстройство ЖКТ. А с туалетами в том месте была проблема. «Они спрашивают меня, – вспоминал Алексей Леонов: «Ну как же так?! Это же просто выгребная яма какая-то!» А я им: «Это не просто выгребная яма, это туалет, который остался здесь со времен Тамерлана, его нельзя переделывать!»

Сам же Алексей Архипович рассмешил американскую сторону во время визита в Америку тем, что во время произнесения речи на английском языке перепутал во фразе о пожелании успеха слово “successful” (сексессефул) со словом «сексефул”. Реакция хозяев была очень бурной, всем очень понравилась эта ошибка.

Как «Союз-Аполлон» устроил затмение Солнца

При совместном полёте советских и американских космонавтов было проведено несколько научных экспериментов. Самым ярким стало искусственное солнечное затмение — изучение с «Союза» солнечной короны при затмении Солнца «Аполлоном». В совместном полете были также взяты взаимные пробы микробиоты у космонавтов и астронавтов для исследования обмена микроорганизмами, а также произведен обмен семенами канадских елей и сибирской лиственницы. После возвращения на Землю семена были переданы ботаникам для исследования воздействия на них невесомости. Побывавшие в космосе семена канадских елей были пророщены в оранжерее Главного ботанического сада АН СССР. Сначала они показали весьма обнадеживающие результаты – быстро взошли по сравнению с не летавшей группой семян. Но после высадки их в открытый грунт саженцы через несколько лет сравнялись с контрольной группой. Сейчас в ботаническом саду по-прежнему можно увидеть эти космические канадские ели.

***

И советская, и американская стороны как могли увековечили полет «Союза-Аполлона». В честь этого уникального эксперимента, положившего началу долгому сотрудничеству в космосе (за ним последовали программы «Мир-Шаттл», МКС), были выпущены духи, в которых упаковка была американской, а содержимое – советским, сигареты с использованием американского табака из Вирджинии. Название «Союз-Аполлон» присвоено даже астероиду, открытому сотрудником Крымской астрономической обсерватории. Но, по-моему, лучшим увековечиванием стал тот факт, что Томас Стаффорд, который после совместного полета с Алексеем Леоновым приезжал в нашу страну, смог при помощи коллеги усыновить двух мальчиков из российского детского дома. Сейчас, по словам знакомых с ними людей, оба выросли, у них все хорошо.

Последняя возможность, когда Стаффорд мог встретиться с Алексеем Леоновым, была в 2018 году. Американец прилетал тогда в Москву на первую Международную конференции ООН по безопасному использованию космического пространства.

На ней астронавту вручили Орден Дружбы, но встретиться на конференции с Леоновым они тогда не смогли – помешали его плановые медицинские мероприятия. После Томас Стаффорд, уже в возрасте 89 лет, передвигаясь в инвалидной коляске, прилетал в Москву, чтобы проститься со своим близким другом. «Алексей, мы тебя никогда не забудем, мы тебя помним!» — по-русски сказал на похоронах Стаффорд.

"МК" в MAX: главные новости — быстро, честно, рядом